получалось все лучше и лучше. Даже этот непонятный подсознательный Карлсон, каким-то образом заполучивший вирусный пакет, больше ничем себя не проявлял.
Бобби не собирался стрелять, чтобы Корпол не назначил его ответственным за смерть девушки. Но к чему тогда разговоры о каких-то гарантиях смерти?
— Мне показалось, что ты хотел бы с ней попрощаться, — внимательно изучив Карлсона заметил боевик. — Это не в моих правилах, однако миру нужно больше романтики. Не зря же он регулярно сводит происходящее на классические сюжеты с рифмами в стиле “кровь/любовь”?
— Не… убивай…
Бобби посмотрел на тяжело дышащего головолома, прикинул массу его тела, а затем вколол Карлсону порцию стимулятора.
— Я тут пас, Свен. Может, хотя бы ты сумеешь объяснить коллеге? А то у него фиксация на моей репутации. Смерть ходит вокруг меня, но как убедишь в этом?
Вместо ответа чип-ридер смущенно прокашлялся.
— Лучше просто покажи ему как есть, Бобби…
Боевик подхватил непослушное, но уже начинающее оживать тело головолома, резким движением закинул его на стол, по соседству с полицейской.
Когда приступ головокружения отступил, Карл понял, что лежит на боку, уткнувшись носом в ухо Флоры.
— Допрос проводился в условиях медикаментозного форсажа, — Свен отсоединился от ставшего бесполезным пульта и приблизился к остальным присутствующим. — Аналогичные коктейли применяются в современных сенс-камерах, для разделения внимания на несколько независимых потоков.
Карлсон покопался в своей памяти. Как головолом, он знал о параллельных потоках, на аппаратном и органическом уровне чуть меньше специалистов по нейрохирургии. Основной принцип защиты чипа строился на формировании отдельного потока, который следил за целостностью прошивки. Но больше двух потоков органика не выдерживала. Головному мозгу не хватало снабжения — в первую очередь, кислородом.
Мозг отдавал команды сердечно-сосудистой системе, вгоняя организм в форсажный режим, с чудовищным пульсом и стремительным расходом нейромедиаторов.
В чипы, для предотвращения смертей от самоистощения, пришлось добавлять блокировку, а также программные ингибиторы.
Очистка в нуль! Карл вспомнил, что полный сброс аппаратных настроек включал в себя обнуление таких блокировок. Получалось, что взлом Флоры требовался не для снятия корпоративной защиты, а чтобы разогнать мышление девушки до упора.
Теперь, после признания Свена, стало ясно, отчего чип-ридер все это время находился за пультом. Вне специальных сенс-камер, которые в автоматическом режиме отслеживали состояние пациентов, поддержка форсированного организма напоминала эквилибристику. Но если сеть…
— Последние снятые показатели демонстрировали минимум шесть параллельных потоков мышления, — стараясь не смотреть в сторону девушки, выдохнул Свен. — Выход из такого форсажа требует двух часов специальных процедур, в кругах профессионалов это называют мягкой посадкой. Нас отключили за пару минут до выхода в режим мягкой посадки.
Карл аж застонал от ощущения безысходности. Без мощной вычислительной поддержки разогнанный до запредельных значений организм обречен работать до крупного сбоя, будь то обширный инсульт, инфаркт миокарда, или кровоизлияние в мозг. Словно из Флору сделали человекоподобную бомбу, которая вот-вот могла взорваться.
— Отмирание коры…
Карлсон не сразу понял, что этот голос не настоящий, а транслируется через чип.
— Флора?
Оказавшись на одном столе радиомодем головолома вновь сконнектился с радиомодемом девушки.
— Извини, Карл…
Вне установленного коннекта сил Флоре хватило лишь на выдох, чуть более громкий чем предыдущий. Разгон мозга, более не поддерживаемый вводом в кровь необходимой химии, жадно отбирал у остального тела остатки сил.
А следом в память Карлсона потекла вереница образов.
Флора, которую он взламывал, Флора незадолго до похищения, на работе, на прогулке возле Подмостков.
Карл жадно ловил образы, аккуратно раскладывал их в папки для последующей загрузки в органическую память, представляя как в самом ближайшем будущем станет пересматривать дары Найтингейл, негодовать из-за собственной неспособности что-либо изменить.
Неведомые корпораты все тщательно спланировали и не менее тщательно исполнили план. Мог ли Карл не взламывать девушку? Конечно же, мог! Спасло бы это полицейскую? Разумеется, нет.
Карлсон встретил Флору, взломал, полюбил — но его чувства были обречены, причем задолго до того, как головолом ответил на звонок Диал-Апа.
Спустя несколько ударов сердца калейдоскоп воспоминаний Найтингейл изменился. Один поток сознания сменился другим. Но в другой жизни, о которой рассказывала Флора, все равно проявлялось то, что позволяло Карлсону признавать самоочевидное: он любил Найтингейл, независимо от того, какой жизнью и под каким именем та жила в Массалии.
Ведь он любил ее не за биографию или красивую фигуру. Головолома манила душа Флоры, дух Флоры, ее стиль и что-то неуловимое, не способное выражаться словами или файлами из аппаратной памяти чипа. Если бы все, что любил в девушке Карлсон можно было оцифровать, он несомненно ухватился бы за такую возможность, отчаянно сжигая аппаратную и органическую части себя в попытке сохранить ускользающую жизнь.
— В сказках, которые отражают глубинную природу мироздания, говорится о волшебной силе любви, — тихо пробормотал Бобби, но Карл его услышал.
Эта реплика слово разрушила какое-то гипнотическое состояние. Файлы из памяти Найтингейл еще поступали головолому, но теперь он уже не бросался на них сразу после получения.
Боевик словно выдернул его из внутреннего мира во внешний.
— Некоторые сказки утверждают, будто поцелуй истинной любви способен даже воскресить мертвого.
Бобби договорил и отвернулся в сторону двери. В его представлении только сама смерть, достойная заглавной буквы, могла совершить такое сказочное чудо. Для остальных чувств и смертей, чудеса давно ушли из мира.
— Спасибо…
Карлсон собрался духом приподнялся на локте и навис над Флорой. Поцелуй, который требовалось сделать, чтобы впоследствии не сокрушаться на тему его отсутствия, вышел коротким и нескладным.
А затем прогремел выстрел.
51
По мнению Свена отключение лаборатории от сетевого обеспечения неизбежно влекло за собой неприятности. Корпоративные наблюдатели выбрали чертовски неподходящий момент для такой диверсии. Или наоборот: феноменально подходящий, если в их планы входило убийство плененной сотрудницы Корпола.
Финальное распоряжение. озвученное мистером Пескаторе, являлось свидетельством того, с какой потрясающей надежностью составлялся план операции. Даже если у девушки оставался шанс выжить после передозировки медикаментов, Бобби флегматично умножал его на ноль.
Мысленно попросив прощения у допрашиваемой, Свен отсоединился от ставшего бесполезным пульта и задумался о том, как выбираться из лаборатории. Без сетевой поддержки вариантов оставалось немного.
Теоретически, можно было никуда не спешить, а просто дождаться прибытия штурмовой команды Корпола. Но эта сценарная ветка предполагала не менее жесткий допрос, а затем весьма строгое наказание. Смерть полицейской Корпол никак не мог оставить без внимания. Смертной казни в Массалии не было, но пожизненное заключение с полной перепрошивкой личности все еще существовало, а Свену не хотелось превращаться в зомби, одержимого прополкой грядок.
Шансы на успешное бегство, сквозь несколько поясов автоматической обороны, не попавшись корпоративной полиции на экраны, Свен
